Zone of alienation

Оставлю на память об этом дне.

«...В них складываются такие плебисцитарные режимы, которые стабильно занимаются каждый раз одним и тем же: они выжигают внутреннюю политику, в смысле они исключают саму идею оппозиции. Оппозиции, как кого-то, кто находится вместе с тобой в одной стране, искренне желает стране блага, и при этом радикально отличается от тебя по своим убеждениям. Вот эта идея им в принципе не близка, потому что они полагают, что это разрушение единства. А раз оппозиции быть не может, то любое политическое противостояние переописываем как внешнее противостояние. То есть не может быть оппозиции, могут быть только предатели и внутренние враги. Не может быть каких-то партнёрских отношений с другими странами, это может быть только какая-то война в тех или иных формах. И все эти режимы заканчивали одним и тем же: тем, что они переоценивали серьёзность внешней угрозы, они считали, что им всерьёз что-то угрожает, когда им по общему счёту ничего не угрожало, они теряли способность устраивать союзнические отношения с другими странами и они все занимались тем, что создавали против себя мощнейшие военно-экономические альянсы. Буквально, они быстро сколачивали против себя и объединяли страны, которые имеют очень разные интересы, и «въезжали в бетонную стену», начиная авантюристические военные кампании с чудовищным количеством жертв...»

Чуть больше месяца назад я прочитал про браузерную войну между Google Chrome и Mozilla Firefox.
Браузер Firefox практически проиграл, последним крупным заработком для него оставались деньги от компании Яндекс за продвижение поисковой системы (использование по умолчанию Яндекса).
Но 14 марта я увидел новость, что Firefox убирает поддержку Яндекса - настоящая война это важнее, чем браузерная... У меня на работе Firefox корпоративный браузер. Примерно через час, как я прочитал новость что-то мелькнуло на экране, я прочитал слова о смене поисковика по умолчанию и увидел, что теперь у меня Google.

Видел на днях фразу, что страшно жить в учебнике истории, но подумал немного о другом. Помню, как астрофизик Сергей Попов удивился, что в России очень мало популяризаторов от гуманитарных наук, просвещающих людей о тех закономерностях, на которых строится жизнь общества, политические процессы и так далее. Об истории и сегодняшнем дне можно послушать, а о глубоких закономерностях и моделях мало. Но вот представьте, что мы все с вами сейчас участники натурного эксперимента - вроде тех популярных постов в запрещённом в России фейсбуке об опытах над людьми в школах, тюрьмах, о социальных экспериментах на крысах. Люди любили такое читать и репостить. То, что происходит с нами - это подобный эксперимент, который войдёт в учебники, сначала иностранных социальных учёных, потом, может быть, и на русском языке.

Цокая языком от удовольствия, специалисты будут препарировать первую четверть XXI века в России, придумывая новые термины, строя красивые математические модели процесса расчеловечения, рассматривая реальные примеры по видеозаписям, документам, интервью с уцелевшими.
Мы попадём не просто в учебник истории, мы окажемся в самых разных учебниках тех наук, что претерпевают глубокий кризис в современной России, как когда-то генетика и кибернетика в СССР (и не только, конечно). Появятся новые Ханны Арендт, чтобы научно обработать и осмыслить, опубликовать, что и как произошло в России после смены тысячелетий...

Интервью Илона Маска Лексу Фридману. Длинное и с важными вопросами. Смотрел с удовольствием.
Но выделю два момента:
- Финансирование колонизации Марса - это как страхование жизни.
- Но если туда (на Марс) нельзя попасть, то всё остальное не имеет значения (с точки зрения освоения Красной планеты).

Лекс родом из России, но его страницы нет в русскоязычной Википедии. Это очень примечательно, учитывая его прогрессивные и гуманистические взгляды.



( Смотреть дальше )

Потрясающая история про шахматиста Виктора Корчного и его подругу Петру Лееверик:

«Уроженка Вены, Петра Хайне вскоре после окончания войны, в августе 1945 года, перебралась в Лейпциг. Девушка поступила в университет, стала членом католической студенческой организации, но когда годом позже вернулась домой на каникулы, её арестовали в советской зоне столицы Австрии, предъявив обвинение в шпионаже в пользу Америки. После трёх дней в подвале и стоянии по щиколотку в ледяной воде она подписала приговор, не понимая ни слова по-русски. Язык она выучила в воркутинском лагере, где провела половину своего двадцатилетнего срока.

...Петра стала для него не только подругой (официально брак был оформлен в 1992 году), но и секретарём, экономкой, менеджером, телохранителем и шофёром. Помимо этого она исполняла роль налогового советчика, адвоката и даже секунданта на матчах за мировое первенство...».

Читаю открытое письмо студентов и сотрудников РАНХиГС:

«Прокуратура просит вуз провести проверку деятельности и социальных сетей студентов и преподавателей на «предмет подрыва государственного строя».

Блин, они помнят, чем закончилось исключение из университета Владимира Ульянова? И судьбу жандармов в Петрограде?



Максим Покровский.

Я очень горжусь своим земляком Виссарионом Григорьевичем Белинским. Осознал, что уже пережил его...
Перед смертью он написал открытое письмо Н. В. Гоголю 15 июля 1847 г., известным отрывком из которого я хочу с вами поделиться:

«...Россия видит своё спасение не в мистицизме, не в аскетизме, не в пиетизме, а в успехах цивилизации, просвещения, гуманности. Ей нужны не проповеди (довольно она слышала их!), не молитвы (довольно она твердила их!), а пробуждение в народе чувства человеческого достоинства, столько веков потерянного в грязи и навозе, права и законы, сообразные не с учением церкви, а со здравым смыслом и справедливостью, и строгое, по возможности, их выполнение. А вместо этого она представляет собою ужасное зрелище страны, где люди торгуют людьми, не имея на это и того оправдания, каким лукаво пользуются американские плантаторы, утверждая, что негр — не человек; страны, где люди сами себя называют не именами, а кличками: Ваньками, Стешками, Васьками, Палашками; страны, где, наконец, нет не только никаких гарантий для личности, чести и собственности, но нет даже и полицейского порядка, а есть только огромные корпорации разных служебных воров и грабителей».

Сегодня был на спектакле «Жизнь за царя», поставленном независимым «Театро Ди Капуа». Это чистый восторг: от заложенной морали и до актёрской игры. Обязательно к просмотру. Спасибо Илоне Маркаровой за приглашение.

Спектакль основан на реальной истории членов партии «Народная воля», взорвавших царя Александра II в 1881 году, и это, конечно, потрясает, как подачей, так и своей актуальностью в России XXI века.

Вступительная часть «в фотолаборатории» усилила атмосферу, мне действительно важно было услышать два письма Льва Николаевича Толстого: первое Александру III, второе Николаю II. Я задумался, где я сам нахожусь в своём внутреннем развитии «по этой шкале»...

«...После таможенного досмотра начался военный — люди в форме подключали ко всем компьютерам специальное устройство, сканировавшее видеофайлы, фотографии, списки контактов и тексты. Искали карты, лица и имена. К моему старенькому ноутбуку используемый для проверки гаджет с английской надписью Mobile Hunter в толстом резиновом чехле не подключился, и фотографии пролистывали вручную. Я волновался из-за портретов старых уйгурских знакомых, но солдаты работали неумело и не нашли ни их, ни архива с тибетскими фотографиями. Я вдруг испугался — за многие годы путешествий в Китае мне не приходилось сталкиваться ни с чем подобным...

***

...Отодвинув в сторону чашку с зелёным чаем, который в Кашгаре по-прежнему всюду разливают бесплатно, Эхмет вдруг прошептал: «У меня дома до сих пор сохранились старые учебники, там пишут об этих людях».

Пока я соображал, каким образом можно взглянуть на древние книги, не подвергнув опасности их владельца, выяснилось, что самой старой из них было чуть больше 10 лет. «Все учебники, выпущенные до 2009 года, конфисковали больше года назад, — пояснил Эхмет. — Просто ходили от дома к дому и собирали всё, что мы не успели сжечь сами». Пару учебников, по которым занимался в университете, он припрятал, но по-настоящему старые книги пришлось уничтожить — наказанием за их хранение могли стать семь лет лагерей...»

Полностью.